Новозыбков.Ru

А.Вольный. Глазами старожила.

Глава четвертая, о некоторых купцах Новозыбкова и о разбойнике-анархисте Савицком.


Новозыбковское купечество

В развитии г. Новозыбкова важную роль сыграли купцы. По данным видного историка Ал. Лазаревского, автора объемистой книги "Описание старой Малороссии" (Материалы для истории заселения, земледелия и управления), том I, "Стародубский полк". Выпуск 2-й, 1888 г.", в 1781 году в Новозыбкове было 77 купеческих дворов.

Как известно, купцы представляли социальный слой, занимающийся торговлей. Купец покупал товар для последующей продажи с целью получения прибыли, выступая посредником между производителем и потребителем, присваивая часть стоимости, созданной трудом мелких производителей.

Для купечества Новозыбкова здесь были неограниченные возможности, в чем опять-таки можно убедиться, знакомясь с трудом Ал. Лазаревского. В нем указывается: "Лавок в сей слободе с красными и молочными товарами – 3, пряничьих – 19, с солью и разными съестными припасами – 24, амбаров для ссыпки хлеба – 16, мясницких – 11, а всего 75. Торгов в сей слободе бывает два в неделю: в понедельник и пятницу, а ярмарок в год четыре: 23 апреля, 20 июня, 26 сентября и 21 ноября. При этом торговля здесь шла хлебом, сукном, сеном, дровами, железом, пенькою, рыбой, красной рыбой, кожами, овчинами, веревками, мылом". "Мыльных тут заводов 14, – пишет далее историк Ал. Лазаревский. – Сало свиное на заводе покупают в Курске, Орле. Выделываемое мыло продается приезжающим из Риги, Москвы, Орла... В Варшаве, Вильно, Люблине продают, коего в год выходит пудов до 50000. Конопляное масло поставляют подрядом в Кролевец, Ригу, Киев, Кременчуг, коего выходит из слободы до 8000 ведер... Юфтовые кожи возделывают на своих заводах, коих здесь три... Рогатого скота и лошадей гонят для продажи в Варшаву, Вильно... Мед, покупаемый в околичных селах, продают приезжающим из Вязьмы, Калуги и Киева покупщикам и сами туда отвозят... Рыбу красную покупают в Харькове и Сумах. Продают оную здесь и отвозят в Белоруссию и Польшу".

Вопрос о роли новозыбковского купечества в развитии города требует своего тщательного исследования. До сих пор по сути никто этим серьезно не занимался. Поэтому прошу прощения читателя, если в этом отношении не полностью удовлетворю его требований. Ограничусь лишь тем, что сам видел своими глазами, а больше узнал из рассказов потомков именитых купцов.

О купце Шведове

Для начала остановлюсь на купце первой гильдии Афанасии Шведове. Еще лет 60-70 тому назад это им часто упоминалось горожанами. Было это связано с тем, что в Новозыбкове имелось много добротных зданий, построенных на средства купца. В их числе была Шведовская церковь, находившаяся там, где сейчас небольшой сквер, рядом с педучилищем.

Новозыбков. Шведовская церковь. Фото 1905 г. Шведовскую церковь разобрали на кирпич. Место же, окружающее этот благодатный уголок города, обрамленный декоративными деревьями, стало уголком отдыха.

Здесь ряд лет находились два мемориала. Один представлял бюст Павла Ефимовича Дыбенко, второй – памятник Великой Отечественной войны – гаубицу 7811. Пушку эту на свои средства приобрел Степан Павлович Смеляков, жена которого была родом из Злынковского района. Вплоть до ухода на пенсию, С. П. Смоляков возглавлял Злынковскую типографию. После создания самостоятельного Злынковского района, пушка, с которой он прошел до Берлина, была перенесена в новый райцентр, где и поныне находится. А с открытием нового памятника П. Е. Дыбенко, его бронзовый бюст был установлен на территории средней школы № 6, вблизи места рождения героя.

Новозыбков. Cквер на месте Шведовской церкви В сквере же этом в 1994 году появился бюст Дважды Героя Советского Союза, генерал-полковника, уроженца села Святск, Давида Абрамовича Драгунского. Это сделано по просьбе жителей Святска, сильно пострадавшего от аварии на Чернобыльской АЭС и подлежащего полному отселению.

Шведовская церковь мне хорошо запомнилась с детских лет. Был я в числе мальцов, которые крушили все, что здесь попадалось, иногда заглядывая в катакомбы, которые находились под церковью. Одно время в здании церкви располагался пионерский отряд. Но это только отрицательно отразилось на состоянии небольшой церквушки, украшающей центр города.

В начале тридцатых годов, когда церковь еще не успели до конца растащить, возле нее часто можно было увидеть среднего роста человека, который скурпулезно собирал все, что было связано с этой обителью. То был родной сын купца Шведова – Иван Афанасьевич, в ту пору являющийся художником местной газеты "Ударник". Он мне лично рассказывал, что в склепе церквушки в специальном саркофаге хранился прах его матери, над которым измывались безбожники-ребятишки, которых меньше всего волновала судьба купеческого дома и его церкви.

Новозыбков. Тротуар, мощеный кирпичами с инициалами А.Ш., Советская улицаДолгие годы у Шведовской церкви и возле нескольких больших домов, принадлежащих Шведовым, можно было увидеть тротуары, покрытые красным кирпичом, на котором выделялось "А. Ш.", что означало "Афанасий Шведов". Был он человеком прогрессивным, много жертвовал на строительство не только родного города, но и Новозыбковского уезда. Вот что по этому поводу я в феврале 1996 года, беседуя с учителем-пенсионером Л. В. Гиксом, услыхал: "Мой дет Герасим Захарович Соколовский до революции учителем работал в селе Добродеевка Новозыбковского уезда. Там здание школы на свои средства построил купец Шведов. Он не раз приезжал в село, следя, чтобы было воздвигнуто здание, радующее деревенскую детвору уже одним своим видом".

Новозыбков. Ворота дома Шведова. Но главные стройки Афанасия Шведова находились в пределах Новозыбкова. Это, помимо уже упомянутой церкви, были купеческий дом, в котором родился Иван Афанасьевич Шведов и где после революции находились жилые квартиры, школа, дом пионеров. А сейчас размещаются комнаты Дома детского творчества.

Шведовские дома можно было увидеть и на других участках г. Новозыбкова. Это двухэтажный жилой дом на углу улиц Кубановская и Ленина, дом красивой архитектуры, расположенный рядом, в котором размещается тубдиспансер.

Новозыбков. Жилой дом на углу улиц Кубановской и Ленина Группа строений, принадлежавших Афанасию Шведову, сохранилась на улице Советской. В их числе большое здание, в котором находится сейчас муниципальное учреждение "Новозыбковский центр социального обслуживания". После капитального ремонта в этом обширном помещении престарелым и инвалидам есть где культурно провести время, пообщаться друг с другом, послушать лекции на интересующие темы. На противоположной стороне улицы имеется несколько старых жилых домов, которые купец сдавал в наем. На тротуаре возле них, как это было до асфальтирования территории, примыкающей к Шведовской церкви, еще сохранились отдельные плитки с инициалами "А. Ш.".

Тяжелая доля ожидала семью Шведова. После революции все дома, кроме того, в котором жили домочадцы купца, были экспроприированы и перешли государству. В это время оставшийся в живых единственный наследник Иван Шведов прозябал без средств к существованию. Обученный литературе, истории, иностранным языкам, он из-за классового происхождения нигде не мог устроиться. Тяжелые условия жизни, большой моральный надлом, сильно отразились на купеческом сыне. Он запьянствовал. Часто, будучи сильно охмелевшим, приходил в сквер, где еще находилась Шведовская церковь, и навзрыд плакал.

Наконец Ивану удалось устроиться на постоянную работу художником в начавшую выходить в 1930 году газету "Ударник". Надо отдать должное – он был талантливым художником. В ряде изданий, касающихся истории Новозыбкова, можно увидеть картину И. Шведова "Базарная площадь начала XX века". Много его заголовков и заставок украшали страницы газеты "Ударник" того времени, когда в ней сотрудничал Иван Афанасьевич.

Пьянство в первую очередь погубило этого талантливого, доброго человека. Случилось так, что в один из дней сталинских репрессий зашел Иван Шведов в столовую Новозыбковского пединститута, которая занимала место нынешнего магазина "Одежда". Усевшись за столик, стал, как обычно, угощать соседей.

В это время по радио транслировали проходящий в клубе спичечной фабрики "Волна революции" общегородской слет передовиков производства. Раздались звуки Интернационала и, быстро встав, художник, подняв стакан, заполненный спиртным, произнес: "Пьем за I Интернационал". Неизвестные Шведову два соседа растерянно переглянулись. Ведь было время, когда за одно упоминание I и особенно II Интернационала сурово наказывали. Тем не менее, по настоянию художника, последовали его примеру. Прошло немного времени и зал столовой снова огласился звуками Интернационала. И снова встав, Шведов провозгласил: "А сейчас пьем за Второй Интернационал". Тут соседи его испуганно переглянулись. Каждому было известно, что в стране единственно признается лишь Третий Интернационал.

Иван Шведов не желал считаться с этим. Он стал настаивать, чтобы соседи его обязательно выпили.

Неожиданно подошел неизвестный мужчина и, вырвав стакан из рук охмелевшего художника, приказал: "Следуй за мной!". Шведов попытался отшутиться: "Мне и здесь хорошо", но с силой был выдворен из здания столовой.

Благо от столовой до НКВД было очень близко, художник быстро предстал перед чекистами. Они тут же составили акт о контрреволюционном поступке художника редакции газеты "Ударник", предложили прочитать и подписаться.

Шведов, даже мельком не заглянув в протокол, тут же учинил свою собственную подпись.

– Знаешь, что тебя ожидает? – задали ему вопрос.

– Хорошо знаю, что, если не подпишусь, то заставите силой это сделать, – в ответ неожиданно улыбнулся купеческий сын. – Так что делаю так, чтобы удобно было и для вас и для меня. Все равно зашлете туда, куда Макар телят не гонял.

Все это я рассказываю со слов самого Ивана Шведова, с которым в Новозыбкове встретился после войны. Он подробно поведал мне и о том, как жилось ему в ссылке. Там художник работал на транспортировке угля, добываемого открытым способом. Он доставлялся заключенными на тачках. По ситуации приходилось выполнять обязанности загнанной лошади. Но люди, обливаясь потом, трудились, не раз падая от истощения сил.

Такая же участь постигла и Ивана Шведова. Уже с утра он почувствовал сильное недомогание. Но жаловаться было бесполезно. Вдруг у него потемнело в глазах. Он, потеряв сознание, упал, потянув за собой тачку, Та прикрыла тело обессиленного человека, к счастью, лишь слабо задев его.

И все же, как говорится "Иван родился в рубашечке". Вечером на поверке обнаружили отсутствие не человека, а тачки. Сразу же стали выяснять, в чем дело. А когда утром под тачкой обнаружили Ивана Шведова, он едва дышал. Неспеша несчастного отправили в медчасть. И произошло чудо – он стал поправляться. Ему сильно повезло, ибо ухаживал за ним профессор П., тоже заключенный, бывший друг семьи Шведова. Был ему Ваня как родной сын. И он сделал все, чтобы спасти его после инсульта.

Тем временем подходил к окончанию срок пребывания Ивана Афанасьевича в ссылке. Лагерное же начальство делало все, чтобы задержать заключенного уже на правах вольнонаемного. Дело в том, что талантливый художник устраивал начальников лагеря. Он очень удачно рисовал домочадцев последних, значительно украшая оригиналы их жен и детей.

Все же пришел день, когда Иван Шведов наконец снова оказался в родном Новозыбкове. На постоянную должность в редакцию его не зачисляли. Но в дни всенародных праздников привлекали к оформлению номера. Он же, получив плату за это, тут же напивался с "дружками", щедро расплачиваясь за них.

Перестал выпивать Иван Афанасьевич, когда сошелся с вдовой летчика, погибшего на фронте. Условием своего нового замужества она поставила полное прекращение приема алкоголя. Пошел на это человек, исстрадавшийся по покою и ласке. Полностью перестал пить. Пополнел, посвежел. И вдруг, внезапно скончался от вторичного кровоизлияния.

Похороны, как и поминки, были весьма скромными. На них присутствовала Елена Васильевна Губарева, дочь купца Василия Петухова, мать поэта Виктора Губарева. Об этой умной, доброй, порядочной женщине и ее окружении и пойдет наш дальнейший разговор.

О купце Петухове и разбойнике Савицком

Петуховы тоже относились к числу именитых купцов Новозыбкова. В основном же они были известны новозыбковцам зерномольной мельницей, которую в народе называли "Петухова мельница".

Находилась эта мельница на улице Чугуновской. Обращала внимание красным петушком, который венчал здание мельницы и как флюгер вращался во все стороны. Мука "петуховская" пользовалась большим спросом. И десятки тысяч пудов ее потребляли не только хлебопеки Новозыбкова, но и разных отдаленных регионов России.

Жили же Петуховы в основном в своем имении недалеко от посада Климово. Там отличались исключительным хлебосольством,. То, что в обилии заготавливалось на полях, в садах и огородах Петуховым, в значительной мере отдавалось крестьянам. А многое и продавалось, отличаясь своим качеством. Все это привело к тому, что когда в гражданскую войну какая-то красногвардейская группа попыталась поджечь имение Петуховых, крестьяне не допустили этого. И в последующие годы, когда в живых оставалась лишь Елена Васильевна, эта дружба с крестьянами поддерживала ее морально и материально. Еще в живых были такие, которые помнили, как родители Елены Васильевны без счета наделяли их копченостями, консервами, фруктами, а детишкам периодически вручали подарки к Рождеству, Новому году, пасхе и т.д.

Жили Петуховы в мине, согласии и с соседними купцами, предпринимателями. Периодически приезжали они к Петуховым, чтобы повеселиться. Все были хорошо материально обеспечены. Но далеко не все отличались человеколюбием, хлебосольством. Это послужило поводом для события, связанного с нападением знаменитой шайки анархиста-разбойника Савицкого на имение Петуховых.

Елена Васильевна смутно помнила об этом... И потом была сильно взволнована письмом писателя-одессита Поликарпа Михайловича Агеенко от 16 сентября 1965 года. Он писал:

"Уважаемая гражданка Петухова! Случайно я узнал, что вы дочь именитого гражданина Петухова. А захотелось мне навестить Вас и побеседовать. А хотел я побеседовать с Вами об одном историческом факте, который когда-то имел место в вашем доме. Это было приблизительно в 1906-1907 гг., или даже в 1908 году: на усадьбу Вашего отца напала знаменитая шайка атамана-разбойника Савицкого. Как известно было в то время, шайка ограбила вашего отца и многих его гостей, приехавших на большой званый бал по случаю дня рождения вашей матушки, гражданки Петуховой, считавшейся первой красавицей среди всей знати. Об этом событии в вашем поместье в то время говорили всюду и не только в пределах Черниговской губернии, но и далеко за ее пределами.

Я не раз, будучи малышом, слушал многократные рассказы о многочисленных похождениях атамана Савицкого и его "Лесных братьев", в том числе и рассказ о нападении на поместье вашего батюшки. Все это осталось в моей памяти до сегодняшнего дня.

Сейчас же я написал повесть о похождениях Савицкого и сдал уже в издательство. Событию в вашем дворце посвящена одна глава под названием "Савицкий на балу у помещика Петухова" на 70 страницах машинописного текста.

Прошу Вас, независимо от формы изложения, написать свои воспоминания об этом событии. В частности, хотелось бы получить ответы на вопросы: "Сколько отец имел тысяч десятин земли. Сам обрабатывал своими рабочими-батраками и сколько сдавал крестьянам в аренду исполу. Правда ли, что Савицкий после ограбления заставил вашего отца нагрузить и отправить в Новозыбков 18 тысяч пудов крупчатки для раздачи бедноте в городе? Правда ли, что Савицкий отобрал у вашего отца 40 тысяч рублей деньгами, золотом и пр. ценностями? А также перед уходом из дворца забрал у него и всех его гостей шубы и разыграл с ними злую комедию? Был ли приглашен на бал и присутствовал ли Черниговский губернатор Хвостов? Известно ли Вам, при каких обстоятельствах и когда погиб Савицкий с дружиной?

Точно ли, что атамана звали Александр Александрович Савицкий, что родом он из города Новозыбкова. Являлся сыном акцизного чиновника, бывший учащийся местного реального училища?".

Елена Васильевна, как мне известно, постаралась ответить на вопросы автора, проявив при этом исключительную объективность и честность. Она призналась, что на большинство вопросов ответить не может.

После этого от автора пришло второе письмо. На этот раз писатель с сожалением констатировал: "Должен сказать, что Вы как живой свидетель событий почти ничего мне не сообщили".

По этому поводу Елена Васильевна, встретившись со мной, констатировала: "От меня требовалось быть точной, честной. Так что я ответила то, в чем была уверена и что не являлось выдумкой".

Добавлю то, что мне еще известно о Савицком. Он был арестован в здании Новозыбковского реального училища, когда был зачитан Манифест Николая II. "Это все выдумка", – воскликнул Савицкий и тут же выстрелил в портрет самодержца Российского.

Савицкий был задержан жандармами и брошен в Новозыбковскую тюрьму. Оттуда он в 1906 году бежал. Затем став главой группы анархистов, совершал дерзкие нападения на богатеев, большую долю награбленного таким образом отдавая бедным семьям.

Мне неизвестно, вышла ли книга П. М. Агеенко о Савицком, погибшем в неравной схватке с царскими солдатами где-то под Гомелем. Ничего определенного не рассказала об этом и Елена Васильевна. Ничего не узнал я о книге, посвященной Савицкому, и из запроса в Московскую публичную библиотеку. А ведь, если такая книга была издана, то она представляет известный интерес не для одного меня, но и для каждого новозыбковца. Все, что касается земляков, должно нас интересовать в большей мере, чем это, к сожалению, бывает.

О купце Певзнере

Новозыбков. Дом Певзнера В заключение этой главы коротко расскажу о новозыбковском купце Певзнере. Вошел он в историю нашего города главным образом двухэтажным зданием красивой архитектуры, которое фигурирует в книгах о Новозыбкове, а теперь украшает обложку фотокалендаря "Новозыбков - 1996". Старожилы называют это здание "Домом Певзнера". По ряду причин он оказался недостроенным. Однако даже и половина этого здания украшает город. В старое время в нем размещалось Управление подъездных путей. После революции в его обширном зале проходили собрания, конференции, съезды местных партийных и общественных организаций. Сейчас в этом доме разместились городской и районный отделы образования, ЗАГС, ГАИ, городская юношеская библиотека, бюро путешествий, лекционный зал.

Любил купец Певзнер строить дома с оригинальными карнизами и изразцами. В этом отношении показательным являлся дом, построенный на улице Цветной. Был он, правда, одноэтажный, но привлекал своей оригинальностью. В частности, его ставни украшали узоры из букв Б и П, что означало "Борис Певзнер". В этом здании одно время был Дом пионеров. Потом передали его под студенческое общежитие. От времени дом стал разрушаться. Потребовался капитальный ремонт, чтобы сохранить его в первозданном состоянии. Но не оказалось для этого средств. Тогда, во избежание неприятностей, выселили студентов. Здание оказалось безнадзорным. И в одночасье сгорело. Новый же дом, который намечается построить на данном месте, вряд ли пойдет в сравнение со старым.

Известно, что Б.Певзнер построил небольшую женскую баню на улице Карховской, что при закладке фундамента еврейской синагоги на улице Красной внес единовременный взнос в 50 тысяч рублей (сумма колоссальная в нынешнем исчислении). Поставил он вопрос и о строительстве в Новозыбкове трамвайной линии от центра до вокзала.


См. также очерк С.Ложковой «Жемчужина, которую мы потеряли» о купце Шведове и Вонифатьевской (Шведовской) церкви.

другие статьи...

к началу страницы © А. Карпов. Novozybkov.Ru. 2003-2024.
Все права на материалы, размещенные на сайте, принадлежат их авторам и защищены Законом РФ "Об авторском праве и смежных правах". При цитировании материалов сайта прямая активная гиперссылка на сайт Novozybkov.Ru обязательна. Использование материалов сайта в любых печатных изданиях возможно только с письменного разрешения правообладателя. Контактный адрес электронной почты - nzb@inbox.ru